Только потому, что это реальная возможность, наше лечение и может приносить нечто большее, чем облегчение симптомов, и давать людям надежду на помощь в развитии их личности. И только видя эту реальную возможность, можно понять, что отношения между ложным и подлинным я – это конфликт соперничающих сил, как подразумевалось в предыдущей главе. Этот конфликт может превратиться в открытую битву только тогда, когда подлинное я вновь станет достаточно активным, чтобы человек на это рискнул. До этой поры он может делать только одно: защищать себя от раздирающих его конфликтов, находя их псевдорешения. Их мы и обсудим в последующих главах.

Глава 7. СРЕДСТВА УМЕНЬШЕНИЯ НАПРЯЖЕНИЯ

Все процессы, описанные до сих пор, раскрывают внутреннюю ситуацию, насыщенную душераздирающими конфликтами, невыносимым напряжением и грозящую всевозможными ужасами. Никто не сумеет выполнять свои обязанности и даже жить в таких условиях. Нужно предпринять какие-то попытки решить эти проблемы, убрать конфликты, ослабить напряжение, предотвратить ужасы, – и человек так и поступает, автоматически. В работу вступают те же самые силы интеграции, что и в процессе самоидеализации, который сам по себе – отчаяннейшая и наиболее радикальная невротическая попытка решения: разделаться со всеми конфликтами и происходящими от них затруднениями, поставив себя выше их. Но есть различие между этой попыткой и теми, к описанию которых мы приступаем. Мы не можем определить это различие точно, поскольку оно не качественное, а количественное, типа «больше – меньше». Например, погоня за славой, тоже возникшая в силу непреодолимой внутренней необходимости, в большей степени творческий процесс. Хотя и деструктивный по своим последствиям, он, тем не менее, исходит из лучшей человеческой страсти – подняться над своей ограниченностью. В конечном счете очевидно, что именно невероятная эгоцентричность погони за славой отличает ее от здорового стремления. Что же касается разницы между этим решением и нижеследующими, ее причина не в том, что истощается воображение. Оно продолжает работать – но на ухудшение внутреннего состояния. Это состояние вызывало опасения уже тогда, когда наш Икар предпринимал свой первоначальный полет к солнцу; теперь (под разрушительным воздействием конфликтов и напряжения) опасность психической дезинтеграции приблизилась.

Прежде чем представить новые попытки решения, мы должны поближе познакомиться с определенными средствами, цель которых – уменьшить постоянное напряжение.* Достаточно кратко перечислить их, поскольку они уже обсуждались в этой книге и в предыдущих публикациях, а в последующих главах будет подведен итог.

* Они соответствуют в принципе, если не по содержанию, тому, что я назвала «вспомогательными подходами для достижения искусственной гармонии» в «Наших внутренних конфликтах».

Отчуждение от себя, рассматриваемое с такой точки зрения, – одно из этих средств, и, возможно, первое по значимости. Мы обсуждали причины, создающие и усиливающие его. Оно, повторим, лишь последствие компульсивности влечений невротика и отчасти – результат предпринятых им активных шагов прочь от подлинного я и против него. Нужно добавить в данном контексте, что у невротика есть определенный интерес отрекаться от него: отречение поможет избежать внутренней войны и свести внутреннее напряжение к минимуму.* Здесь действует тот же принцип, что и во всех попытках разрешить внутренние конфликты. Любой внутренний или внешний конфликт способен исчезнуть из поля зрения и действительно снизиться (искусственным путем), если подавить одну его сторону и сделать другую главенствующей.** Описывая это как конфликт потребностей и интересов двух человек или двух групп людей, можно сказать, что открытый конфликт исчезнет, если один человек или одна группа подчинится. Между грубым отцом и запуганным ребенком нет видимого конфликта. То же самое верно и для внутренних конфликтов. У нас может быть острый конфликт между враждебностью к другим и потребностью быть любимым. Но если мы подавляем враждебность (или потребность быть любимым), наши отношения с людьми упрощаются. Сходным образом, если мы «отправляем в ссылку» наше подлинное я, конфликт между ним и ложным я не только уходит из сознания, но и распределение сил так меняется, что он на самом деле утихает. Естественно, это ослабление напряжения может быть достигнуто только ценой возрастания автономности гордыни.

* Этот интерес – другой фактор, усиливающий отчуждение от себя, он принадлежит к категории шагов от подлинного я.

** См. К.Хорни. «Наши внутренние конфликты». Глава 2: «Основной конфликт».

Тот факт, что отречение от подлинного себя продиктовано желанием защитить себя, становится особенно очевиден в последней фазе анализа. Как я уже отмечала, мы действительно наблюдаем ужесточение внутренней войны, когда подлинное я становится сильнее. Всякий, кто пережил ярость этой битвы в себе или в других, может понять, что прежнее отступление подлинного я с поля боя было продиктовано потребностью в выживании, желанием не быть разорванным в клочья.

Этот процесс самозащиты заявляет о себе, в основном, как заинтересованность пациента затемнять проблемы. Поэтому внешне все у него выходит складно, а в глубине – это запутавшийся человек. Но у него не только поразительная способность напускать туману, его, вдобавок, нелегко отговорить от этого. Заинтересованность пациента должна быть, и есть, та же самая и проводится в жизнь теми же путями, как и сознательная заинтересованность любого обманщика: у шпиона, которому надо скрыть свою личность, у мошенника, которому надо прикинуться честным, у преступника, которому надо обеспечить себе алиби. Невротик ведет двойную жизнь, сам того не зная, и должен бессознательно скрывать правду о том, кто он, чего он хочет, что чувствует, во что верит. И весь его самообман вытекает из этого основного обмана. Выделим динамику еще яснее: он не только на уровне рассудка запутался в том, что означают свобода, независимость, любовь, доброта, сила. До тех пор, пока он не готов к борьбе с самим собой, у него есть веские субъективные основания оставаться в заблуждении. И их, в свою очередь, он может прикрывать фальшивой гордостью своим всепроницающим разумом.

Второе по значению средство – это вынесение во вне внутренних переживаний. Это означает, повторим, что внутрипсихический процесс не переживается как таковой, но воспринимается или осмысливается как происходящий между индивидом и внешним миром. Это довольно радикальное средство разгрузить внутреннюю систему от напряжений, и его неизменная цена – внутреннее обеднение и растущие нарушения в межличностных отношениях. Сперва я описала вынесение вовне (экстернализацию*) как средство поддержания идеального образа, когда вина за все недостатки или беды, не укладывающиеся в данный образ, перекладывается на других. Затем мы увидели в нем попытку отрицать существование сил саморазрушения или попытку притушить внутреннюю войну, провели различие между активным и пассивным вынесением вовне «Я ничего не делаю для себя, все для других, и так и надо» и «Я вовсе не враждебен к другим, это меня сживают со свету». И теперь, наконец, мы делаем дальнейший шаг в понимании вынесения вовне. Вряд ли хоть один из описанных мной внутренних процессов не может быть вынесен вовне. Например, невротик может чувствовать сострадание к другим, когда было бы совершенно невозможно для него почувствовать его к себе. Он будет энергично отрицать стремление к собственному спасению, и оно найдет выражение в том, что он станет проницательно отмечать остановки других в их духовном росте, проявляя иногда поразительную способность помогать им. Его бунт против принуждения со стороны внутренних предписаний может проявиться в неподчинении условностям, законам, влияниям. Отказываясь от осознания собственной задавленной гордости, он может ненавидеть (или превозносить) ее в других. Он может презирать в других собственную покорность диктатуре своей гордыни. Не зная, что сглаживает безжалостную жестокость своей ненависти к себе, он может выработать установку Полианны** по отношению к жизни вообще, убирая из нее всю грубость, жестокость и даже смерть.