* См. главу 1.

** Подходя к теме с точки зрения половой морали, английский философ Джон Макмюррей в работе «Рассудок и чувство» делает критерием ценности половых отношений искренность чувств (John Macmurray. «Reason and Emotion». Faber and Faber Ltd. London, 1935).

Подходы невротика к этим проблемам так бесконечно разнообразны, что я не буду и пытаться здесь обрисовать все возможности. Особые затруднения в любви и сексе, в конце концов, лишь одно из выражений общего невротического расстройства. Такое разнообразие существует потому, что оно определяется не только индивидуальной структурой характера невротика, но и особенностями его прошлых и нынешних партнеров.

Это может показаться искусственным разграничением, поскольку из нашего анализа выяснилось, что чаще, чем это предполагалось ранее, выбор партнера делается бессознательно. Верность этой концепции подтверждалась вновь и вновь. Но мы были склонны перейти к другой крайности, полагая, что каждый партнер – это индивидуальный выбор; а такое обобщение неверно. Его нужно ограничить в двух направлениях. Сперва необходимо спросить: кто делает «выбор»? Само слово предполагает возможность выбирать и разбираться в выбранном партнере. Обе возможности у невротика ограничены. Он способен выбирать только в той степени, в какой его представления о других не искажены всеми теми факторами, которые мы уже обсудили. И в этом строгом смысле то, что остается, вряд ли заслуживает названия выбора. Под «выбором партнера» подразумевается чувство влечения к другому на почве неудовлетворенных требований невротика: его гордости, его потребности властвовать или эксплуатировать, его потребности капитулировать и т.п.

Но даже в этом ограниченном смысле у невротика немного шансов «выбрать» партнера. Он может вступить в брак, потому что так положено, и может быть так отчужден от самого себя и так далек от других, что вступает в брак с тем, кого ему случилось узнать чуть получше, или с тем, кто этого хочет. Его самооценка из-за презрения к себе может быть столь низкой, что он просто не может подойти к тем лицам противоположного пола, которые привлекают его, пусть даже по невротическим причинам. Добавив к этим психологическим ограничениям фактическое – он часто знает очень мало доступных ему партнеров, – мы поймем, как мало остается на долю случайности.

Не пытаясь воздать должное бесконечному разнообразию эротических и сексуальных переживаний, являющемуся результатом многообразия вовлеченных факторов, я только укажу на некоторые общие тенденции, действующие в невротической установке по отношению к любви и сексу. Он может быть склонен исключить любовь из своей жизни. Он может умалять или отрицать ее значение или даже ее существование. Любовь тогда кажется ему не предметом желаний, а, скорее, тем, чего следует избегать или презирать, как самообман слабых.

Такая тенденция к исключению любви тихо, но определенно действует у «ушедшего в отставку», отчужденного и замкнутого типа. Индивидуальные различия в этой группе в основном касаются установки по отношению к сексуальности. Он может выбросить из своей жизни реальную возможность не только любви, но и секса, и жить так, словно их не существует, или они не имеют значения для него лично. К сексуальному опыту других он не чувствует ни зависти, ни неодобрения и может даже проявлять понимание, если они попадают в трудное положение.

У других могло быть несколько связей в молодости. Но они не пробили броню их отчуждения, были не слишком значимы и не оставили после себя желания дальнейших опытов.

У третьих сексуальные переживания важны и приятны. Они могут испытывать их с множеством разных партнеров, но (сознательно или бессознательно) следят за тем, чтобы ни к кому не привязаться. Характер этих временных связей зависит от многих факторов. Более всего сказывается здесь преобладание склонности к захвату или к смирению. Чем ниже самооценка, тем больше половые контакты ограничиваются лицами, стоящими на более низком общественном или культурном уровне, например, проститутками.

Четвертые вступают в брак по случаю и даже умудряются сохранять приличные, хотя и неблизкие отношения, если партнер того же типа. Если же такой мужчина женится на той, с кем у него мало общего, он может характерным образом смириться с ситуацией и пытаться выполнять свои обязанности мужа и отца. Только если партнер слишком агрессивен, неистов или садистичен, чтобы позволить супругу скрыться в своей скорлупе, он может или попытаться разорвать отношения, или сам развалится под их тяжестью.

Агрессивно-мстительный тип исключает любовь самым воинственным и деструктивным путем. Его общая позиция по отношению к любви – пренебрежительная, уничижительная. Что касается его половой жизни, то здесь, видимо, есть две принципиальных возможности. Его половая жизнь может быть потрясающе бедной – ограничиваться случайными связями, с целью избавиться от физического или психического напряжения; или же половые отношения могут быть очень важны для него, при том условии, что он может дать полную волю своим садистским побуждениям.

В этом случае он или занимается сексуальным садизмом (который может больше всего возбуждать его и приносить наибольшее удовлетворение), или неестествен и чрезвычайно сдержан в сексе, при том, что угрожает партнеру по-садистски.

Другая общая тенденция по отношению к любви и сексу направлена на то, чтобы исключить любовь (а иногда также и секс) из реальной жизни, но отвести им выдающееся место в воображении. Любовь тогда становится такой возвышенной и чистой, что любое ее реальное осуществление кажется мелким и гадким. Гофман талантливо описал это в «Сказках», называя любовь «тем стремлением к бесконечному, которое венчает нас с небесами». Это заблуждение посеяно в нашей душе «коварством врага рода человеческого... что через радости плоти можно на земле достичь того, что существует в наших сердцах только как божественное обещание». Любовь, таким образом, может быть осуществлена только в фантазиях. Дон Жуан, в его интерпретации, разбивает жизнь женщин потому, что «каждое предательство любимой невесты, каждая радость, сокрушенная жестоким ударом по любящему, это.... высшее торжество над злобным чудовищем, и поэтому навсегда поднимает соблазнителя над нашей узкой жизнью, над природой и Создателем».

Третья и последняя возможность, которая будет здесь упомянута, это преувеличение места любви и секса в реальной жизни. Любовь и секс тогда становятся главной ценностью в жизни и соответственно прославляются. Мы проведем здесь грубую границу между любовью завоевывающей и любовью покоряющейся. Последняя логично вытекает из решения о смирении и была описана в этом контексте. Первая случается в жизни нарциссического типа, если по особым причинам его влечение к власти сосредоточилось на любви. Тогда это предмет его гордости – быть идеальным любовником, перед которым никто не устоит. Женщины, которых легко добиться, его не привлекают. Он должен доказать свое могущество, завоевывая тех, которые по тем или иным причинам недоступны. Победа может состоять только в половом акте, но целью может быть и полное эмоциональное подчинение. Когда цель достигнута, интерес пропадает.

Я не уверена, что это краткое представление, всего на нескольких страницах, показывает степень и силу влияния внутрипсихических процессов на межличностные отношения. Когда мы понимаем, какое мощное это воздействие, нам приходится расстаться с определенными, обычно скрытыми, ожиданиями, например, с тем, что хорошие человеческие отношения могли бы благотворно повлиять на невроз или, в более широком смысле, на развитие личности. Есть надежда, что смена окружения, брак, роман, участие в общественной деятельности (социальной, религиозной, профессиональной и т.п.) помогут человеку перерасти свои невротические проблемы. При аналитической терапии эти ожидания выражаются в убеждении, что принципиально лечащий фактор состоит в возможности пациента установить хорошие отношения с аналитиком, а именно такие, в которых отсутствуют травматичные факторы детства.* Это убеждение вытекает из предпосылки, которой придерживаются определенные аналитики, что невроз в первую очередь был и остается нарушением отношений с людьми, и поэтому его можно вылечить опытом хороших человеческих отношений. Другие упомянутые ожидания не основаны на такой именно предпосылке, а, скорее, на том, что мы понимаем, и по сути верно понимаем, что отношения с людьми – решающий фактор в нашей жизни.